Бугаев Федор
Аспирант 2 года обучения
Факультет политологии
Санкт-Петербургский государственный университет,
г. Санкт-Петербург
Регион Южного Кавказа в условиях геополитической конфронтации России и Запада: риски и возможности
Переформатирование мирового порядка, происходящее в настоящий момент, не обходит стороной ни один регион мира. Южный Кавказ, вне всяких сомнений, не является исключением: подача Грузией заявки на вступление в Европейский союз и последующий отказ Евросоюза предоставить стране статус кандидата, вооруженные столкновения между Арменией и Азербайджаном, значительно активизировавшиеся с марта 2022 года, кризис вокруг Лачинского коридора, попытки ЕС и США заместить Россию в качестве ключевого посредника в армяно-азербайджанском переговорном процессе значительно меняют архитектуру международных отношений в регионе. Активизация геополитической конкуренции за сферы влияния на Кавказе происходит на фоне проведения Россией специальной военной операции в Украине, что повышает ставки в том числе и для руководства каждой из трех закавказских республик в рамках их внешнеполитического позиционирования.
Безусловно, один из центральных трендов, со всей очевидностью проявившийся в течение последнего года, заключается в утрате Россией своей эксклюзивной посреднической роли в урегулировании армяно-азербайджанского конфликта. Казалось бы, трехсторонние заявления от 9 ноября 2020-го, 11 января и 26 ноября 2021 года, инициатором и соавтором которых стала наша страна, закрепили статус-кво и легли в основу постепенной нормализации отношений между противоборствующими акторами, однако ряд попыток Азербайджана обеспечить мир на основе предложенных Баку 5 принципов силовым путем, наиболее заметными из которых стали обострения на границе в марте, августе и сентябре 2022 года, актуализировали проблематику, которая в российском политическом дискурсе считалась, во-первых, полностью контролируемой с учетом достигнутых договоренностей и размещенных в НКР российских миротворцев, а во-вторых, отложенной на периферию российских национальных интересов в условиях концентрации внимания на Украинском кризисе [1]. И вот последнее, на мой взгляд, стало серьезным стратегическим просчетом российской внешней политики, которым не преминул воспользоваться Европейский союз. Регулярные саммиты с участием председателя Европейского совета Ш. Мишеля с декабря 2021 года кардинально изменили расстановку сил с точки зрения роли внешних игроков в урегулировании. Пожалуй, «перехват» инициативы оформился в октябре 2022 года на четырехсторонней встрече в Праге в рамках первого заседания Европейского политического сообщества: стороны достигли договоренности о размещении гражданской миссии Евросоюза по установлению фактов на армянской территории [2].
Россия все это время достаточно сдержанно и, можно сказать, отстраненно реагировала на происходящие в регионе события, но инициатива с европейскими наблюдателями вызвала резонную озабоченность, так как расценивается в качестве дестабилизирующего региональную безопасность фактора и попытку «потеснить посреднические усилия России». В октябре 2022 года на встрече с министром иностранных дел Армении А. Мирзояном глава российского МИД С. Лавров предложил направить в регион наблюдателей от ОДКБ, однако «охлаждение» отношений Армении с союзниками по интеграционному блоку пока препятствует реализации этой идеи, которая, тем не менее, по-прежнему находится на стадии обсуждения. Кроме того, Россия активизировала свои посреднические усилия, организовав в октябре прошлого года в Сочи саммит глав трех государств со своим непосредственным участием, на котором стороны де-факто подтвердили достигнутые в Праге несколькими неделями ранее договоренности. Последующие события, а именно отказ Армении от запланированных на конец декабря 2022 года трехсторонних переговоров глав МИД в Москве и от проведения на своей территории январских учений миротворческого контингента ОДКБ, также не добавляли оптимизма как в российско-армянские отношения, так и в позиционирование России в качестве ключевого брокера в карабахском урегулировании [3]. Тем не менее, общая интенсификация переговорного процесса между Арменией и Азербайджаном в мае 2023 года наряду со смягчением риторики армянского премьера, публично декларировавшего тезис о признании НКР частью Азербайджана, сподвигло стороны вновь обсудить мирное соглашение в трехстороннем формате глав МИД в Москве, не достигнув при этом никаких письменных договоренностей [4].
В то же время, страны Запада (причем речь тут не только о Евросоюзе, но и о США в том числе) оказывают давление на армянские власти с тем, чтобы мирный договор между Арменией и Азербайджаном был подписан как можно скорее. Активизация контактов американских высокопоставленных лиц с руководством Армении в последние несколько месяцев свидетельствует о том, что США также максимально заинтересованы в том, чтобы подать планомерное подталкивание Армении к завершению конфликта и заключению мира в качестве успеха своей внешней политики, причем они стараются делать это параллельно с Евросоюзом, но отнюдь не в тандеме, чтобы выдать за собственноличную «победу». Принципиальным отличием западной тактики в контексте карабахского урегулирования стоит считать стремление ЕС и США сначала закрепить договоренности на бумаге, а уже потом думать о том, как они будут имплементироваться на практике, в то время как России важна не просто «декларация о намерениях», а реальный результат, то есть достижение мира «на земле» [4]. Вместе с тем, усиление посредничества со стороны различных игроков должно подталкивать их к миру, однако достижение компромиссного варианта, при котором армянские уступки не станут триггером внутриармянской дестабилизации, в обозримой перспективе по-прежнему не просматривается.
Не будем забывать, что Евросоюз в рамках конфликтного урегулирования имеет и предельно прагматичный интерес: Азербайджан важен для интеграционного объединения с точки зрения диверсификации поставок энерегоресурсов в условиях беспрецедентной конфронтации ЕС с Россией. Конечно, объем этих азербайджанских поставок несопоставим с российским, но, как говорится, на безрыбье и рак рыба, поэтому заключение соглашения об увеличении газового транзита до 20 млрд м3 в год также необходимо рассматривать в общерегиональном контексте. К существенным итогам происходящих на Южном Кавказе геополитических трансформаций можно отнести и рост скепсиса у армянских политических элит и широкой общественности по отношению к России, равно как и внутриполитическую турбулентность, вызванную ударом по конституирующим армянское единство фактору Арцаха и поствоенной «капитуляцией» перед азербайджано-турецким альянсом. В частности, некоторые группы населения (в том числе и сам Н. Пашинян в своих недавних заявлениях) ставят под сомнение целесообразность дальнейшего членства Армении в ОДКБ на фоне безучастности этой организации в конфликтном урегулировании [3], однако эти настроения пока не получают общественной поддержки, тем более с учетом того, что вопрос гипотетического размещения миссии ОДКБ в конфликтной зоне с повестки до сих пор не снят. Так или иначе, все обозначенные факторы в своей совокупности демонстрируют укрепление присутствия, и, что главное, влияния ЕС и США в Армении и в регионе Южного Кавказа в целом, что является серьезным вызовом стабильности и безопасности с точки зрения России.
Грузинская проблематика в условиях армяно-азербайджанских противоречий 2022 года откатилась на второй (с учетом украинского кейса – даже на третий) план, хотя и происходящие тут процессы заставляют серьезно задуматься над ролью этой страны в глобальном кризисе безопасности и сломе однополярного миропорядка. Грузия синхронно с Украиной и Молдовой подала заявки на членство в Евросоюз, но в то же время предельно четко артикулировала свою позицию по неприсоединению к антироссийским санкциям, руководствуясь своими национальными интересами. «Грузинская мечта» в лице премьер-министра старается остудить пыл оппозиционного лагеря, призывающего не только к введению санкций, но и даже открытию «второго фронта» - шага абсолютно иррационального и опасного по своей сути. К счастью, грузинские правящие элиты успешно гнут свою линию, основанную на прагматическом геополитическом видении ситуации, но Европейский союз, в свою очередь, расценивает такую политику как попытку официальных властей подавить оппозиционные взгляды, что, естественно, с точки зрения ЕС является препятствием на пути к ее евроинтеграции. Если буквально несколько лет назад Грузию можно было смело отнести к «фаворитам» «Восточного партнерства», то сегодня эта страна – единственная из «Ассоциированного трио», так и не получившая статус кандидата. Серьезная внутренняя поляризация грузинского общества, использование украинского фактора в качестве разменной монеты во внутреннем дискурсе, высокая степень диверсификации грузинских торгово-экономических связей (где Россия, к слову, входит в тройку крупнейших партнеров Грузии) способствуют тому, что во внешней политике включается здоровая прагматика и «холодная голова», что в целом можно считать позитивным трендом в российско-грузинских отношениях [5]. Россия, со своей стороны, также делает шаги навстречу, демонстрируя тем самым стремление к нормализации отношений и на более высоком, дипломатическом уровне: возобновление прямого авиасообщения и отмена визового режима для граждан Грузии хоть и носит преимущественно символический характер, но в нынешних непростых условиях выглядит все же многообещающим и позитивным фактором стабилизации российско-грузинских отношений и Южного Кавказа в целом.
Тем не менее, мы видим активные попытки стран Запада посеять очередное зерно раздора между странами, толкая их к активной фазе конфронтации, чему способствует, среди прочего, усилившаяся поддержка грузинской оппозиции со стороны США, требования Евросоюза по освобождению «политзаключенных», к числу которых относят и небезызвестного М. Саакашвили, а также откровенный политический шантаж Грузии со стороны ЕС предоставлением статуса кандидата на членство в интеграционном объединении в обмен на присоединение ее к антироссийским санкциям и в целом дистанцирование от России. Подобная политика ЕС и США соответствует господствующей в наших отношениях рамке усиления конкуренция в борьбе за сферы влияния, где регион Южного Кавказа выступает одной из центральных арен идейно-ценностного, информационного и геополитического противоборства России и Запада.
Таким образом, текущая реконфигурация мирового порядка оставляет открытыми целый ряд вопросов относительно дальнейшей судьбы республик Закавказья. Главный из них – возможно ли в условиях жесткой конфронтации России и Запада найти точки соприкосновения по кавказской проблематике? Казалось бы, ответ очевиден, однако на деле позиции России, ЕС и США по армяно-азербайджанскому урегулированию не имеют принципиальных отличий. Быть может, стоит задуматься над размещением совместной гражданской мониторинговой миссии ЕС и ОДКБ на границе Армении и Азербайджана или хотя бы обсудить возможные форматы такого взаимодействия? На текущий момент данное предложение видится абсолютно фантасмагоричным. Рассчитывать на разрешение противоречий России и коллективного Запада в среднесрочной перспективе не стоит, а вот тот факт, что геополитическая конкуренция будет только усиливаться, можно признать константой. Основная задача на текущем этапе состоит скорее в том, чтобы не допустить гипотетических провокаций (а их инициаторами могут стать как региональные, так и внерегиональные акторы) и, как следствие, перехода господствующей сейчас «контролируемой нестабильности» к «неконтролируемому хаосу».
Список источников и литературы
- Avedian, V. The Nagorno-Karabakh Conflict: Russia’s Exit Cue from South Caucasus? URL: https://www.e-ir.info/2023/01/22/opinion-the-nagorno-karabakh-conflict-russias-exit-cue-from-south-caucasus/ (дата обращения: 30.05.2023).
- Ignatov, O., Oliker, O., Shiriyev, Z., Vartanyan, O. New Troubles in Nagorno-Karabakh: Understanding the Lachin Corridor Crisis. URL: https://www.crisisgroup.org/europe-central-asia/caucasus/nagorno-karabakh-conflict/new-troubles-nagorno-karabakh-understanding-lachin-corridor-crisis (дата обращения: 30.05.2023).
- Халатян, А. Южнокавказский клубок противоречий / Российский совет по международным делам. URL: https://russiancouncil.ru/analytics-and-comments/analytics/yuzhnokavkazskiy-klubok-protivorechiy/?sphrase_id=99712755 (дата обращения: 30.05.2023).
- Маркедонов, С. Отложенный мир: какие «красные линии» мешают закончить конфликт в Карабахе. URL: https://www.forbes.ru/mneniya/489980-otlozennyj-mir-kakie-krasnye-linii-mesaut-zakoncit-konflikt-v-karabahe (дата обращения: 30.05.2023).
- Петров, А. Грузия в новом мире: между Россией и Западом / Российский совет по международным делам, 03.03.2023. URL: https://russiancouncil.ru/analytics-and-comments/analytics/gruziya-v-novom-mire-mezhdu-rossiey-i-zapadom/?sphrase_id=99712755 (дата обращения: 30.05.2023).