Патрик Алина
студентка 3 курс,
факультет исторических и политических наук
Томского государственного университета
В современном мире все чаще встает вопрос о национальной безопасности государств. Тем не менее, эта проблема не новая, хотя и актуализируется в свете происходящих в Восточной Европе событий. Еще после ряда терактов 11 сентября 2001 г. в США мировая общественность начала обсуждать угрозу терроризма, исходящую от «Аль-Каиды»[1]. Парламентами государств принимались антитеррористические законы, была развернута операция «Несокрушимая свобода», в которой принимали участие контингенты, в том числе европейских стран. Однако в 2010-е гг. мировое сообщество начала беспокоить самая смертоносная и интернациональная террористическая организация того времени – «Исламское государство»[2]. Согласно опросу, проведенному Pew Research Center в 2017 г., люди во всем мире главными угрозами безопасности считали ИГИЛ и глобальное потепление [1]. Кроме того, по данным Statista, в 2020 г. ИГ оставалось одной из наиболее активных террористических организаций по всему миру, уступив по количеству террористических актов лишь Талибану[3] и Хуситам [2].
Причинами обеспокоенности государств Европы, связанной с деятельностью ИГ было, в том числе, массовое присоединение граждан к данной организации в Сирии и Ираке. К 2018 г. «Исламское государство» приняло 41490 мужчин и женщин из 80 стран мира. Среди европейских стран лидерами по количеству присоединившихся к ИГ были Франция (1910), Германия (1268), Соединенное Королевство (900) [3]. Столь многочисленные случаи миграций объясняются успешностью деятельности организации в области пропаганды и вербовки сторонников. ИГ обладал медийными центрами, которые занимались созданием и распространением онлайн-журналов и газет, видео-контента с различными призывами, постов в социальных сетях. В организационной структуре «Исламского государства» существовал Совет по информационным коммуникациям, задачами которого было руководство пропагандистской машиной, координация деятельности вербовщиков и активистов с соцсетях, организация работы СМИ [4].
Система вербовки «Исламского государства» отличалась своей высокой эффективностью. В основном террористы спекулировали чувствами своих жертв. Они разжигали ненависть к западным институтам и ценностям, доказывали, что западное общество никогда не примет мусульман в свое сообщество, будет их дискриминировать и угнетать. Также часто они апеллировали к религиозным догматам. Так, частым мотивом служило противопоставление «территории ислама» («дар ал-ислам») и «территории неверия» («дар ал-куфр»). Люди, живущие именно на «дар ал-куфр» не верят в Аллаха и притесняют мусульман [5]. Это может проявляться в миграционной политике государства, исламофобии. Они также внедряли идею хиджры в концепцию джихада, подменяя понятия и манипулируя религиозной принадлежностью и набожностью.
Особого внимания заслуживает феномен женских присоединений к «Исламскому государству». Из всего числа иностранных боевиков ИГ женщины составляли примерно 17% [3]. Мотивы их миграций в Сирию и Ирак на территории, подконтрольные ИГИЛ, зачастую объясняются наивностью, эмоциональностью или религиозным фанатизмом. Однако попадая в террористическую организацию, они исполняли не только соответствующие принципу гендерной бинарности роли домохозяек и матерей, как это предписывалось трактатом «Исламского государства» [6], но и террористок-смертниц и боевиков, участвующих в составе бригады «Аль-Хансаа», представлявшей своего рода полицию нравственности. Это в значительной степени бросает вызов гендерным стереотипам.
После 2017 г. «Исламское государство» начало ослабевать. А вследствие убийства американскими войсками лидера группировки Абу-Бакра аль-Багдади вовсе ушла в подполье. Тем не менее, угроза, исходящая от его иностранных последователей, сохраняется.
В настоящее время в Европе развернут процесс репатриации граждан, покинувших свою страну и примкнувших к «Исламскому государству». Особенно активную позицию в этом процессе занимают Франция и Германия. Многие французские граждане возвращаются добровольно, хотя есть те, кто был депортирован из Турции. Но, несмотря на это, в лагерях беженцев или в местах содержания под стражей Сирийских демократических сил все еще остается их значительное число. Безусловно, репатриациях этих граждан необходима хотя бы из соображений реализации международно-правовых обязательств, обеспечения верховенства закона и наказания международных преступников. По состоянию на январь 2023 г. 305 репатриантов – 198 мужчин и 107 женщин – были привлечены к уголовной ответственности во Франции, а 192 репатрианта были осуждены [7].
Необходимо особо отметить работу Германии по проблеме репатриации своих граждан. Германия одна из немногих стран, что организуют этот процесс без подверженности гендерным стереотипам. Приблизительно 30 процентов немецких женщин, отправившихся в Сирию и Ирак, в основном для того, чтобы присоединиться к ИГИЛ, и вернувшихся в Германию, были привлечены к ответственности. Они были осуждены, в частности, за членство или поддержку иностранной террористической организации. Кроме того, немецкая судебная система начала признавать роль, которую женщины сыграли в совершении международных преступлений против общины езидов, преследуя их за преступления против человечности, а также за пособничество и подстрекательство к геноциду. Безусловно, этот подход вносит большую значимость в дело борьбы с предвзятостью к международным преступникам, основанной на гендерной стереотипизации. Еще одним достижением Германии в рассматриваемых процессах стало то, что она репатриировала несовершеннолетних и их матерей из лагерей на северо-востоке Сирии, хотя многие мужчины все еще содержатся под стражей Сирийских демократических сил и процесс их возвращения протекает с недостаточной скоростью [8].
Иначе обстоят дела в Великобритании. Свою позицию по репатриации граждан правительство выразило по отношению к нашумевшему делу Шамимы Бегум. Она присоединилась к ИГ в возрасте 15 лет. В 2019 г., во время развала ядра «Исламского государства» она заявила, что желает покинуть то, что осталось от халифата ИГ, и вернуться домой [9]. Однако позиция Соединенного Королевства была принципиальной: «лишение гражданства – это мощное оружие, которое мы можем применять только для того, чтобы самые опасные люди не смогли вернуться в эту страну» [10]. 19 февраля 2019 г. Бегум была лишена гражданства. Сейчас девушка находится в лагере беженцев в Сирии. Она подает апелляции на принятое решение в надежде добиться разрешения вернуться домой. Ее успех в этом деле становится более вероятным в свете заявлений официальных лиц Турции и появления журналистских расследований, заявляющих, что человек, который встретил ее и ее подруг в Стамбуле и переправил ее в Сирию, был агентом канадской разведки [11].
Проблема репатриации граждан, когда-то присоединившихся к террористическим организациям, становится особенно острой в контексте угроз национальной безопасности. Нет уверенности в том, что эти люди полностью «излечились» от радикализации. Безусловно, риски рецидивизма высоки, и с ними нужно считаться. Для более безопасного протекания обратной интеграции этих граждан необходимо предпринимать важные меры, включающие предоставление жертвам консультирования с учетом культурных особенностей и психосоциальную поддержку, а также оказывать услуги устного и письменного перевода для взаимодействия с адвокатами.
Конечно, угроза терроризма сохраняется, доказательством тому может послужить теракт 13 ноября 2022 г. в Стамбуле. Поэтому «возвращенцы» также с высокой вероятностью будут встречаться с дискриминацией и притеснениями, что создаст еще одну значимую проблему, для решения которой будет необходимо консолидировать силы.
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ
- Globally, People Point to ISIS and Climate Change as Leading Security Threats. URL: https://www.theguardian.com/world/2018/jul/23/number-of-women-and-children-joining-isis-significantly-underestimated (access date: 25.11.2022).
- Most active terrorist organizations worldwide in 2020, by number of attacks. URL: https://www.statista.com/statistics/937553/terrorism-most-active-perpetrator-groups-worldwide/ (access date: 26.11.2022).
- From Daesh to ‘Diaspora’ II: The Challenges Posed by Women and Minors After the Fall of the Caliphate / International Centre for the Study of Radicalisation. – London, 2019. – 39 p.
- «Исламское государство»: сущность и противостояние. Аналитический доклад / Под общей редакцией Я.А. Амелиной и А.Г. Арешева. Владикавказ: Кавказский геополитический клуб, 2015. – 226 стр.
- Гусенова Д. А. Пространственная мобильность мусульман в догматике и практике хиджры // Исламоведение. – 2020. – Т. 11, № 2. – С. 90–101.
- Female jihadis publish guide to life under Islamic State [Электронный ресурс]. URL: https://www.theguardian.com/world/2015/feb/05/jihadist-girl-marry-liberation-failed-islamic-state (дата обращения: 13.03.2022).
- CEP Policy Paper: Prosecution Of Returnees from Syria and Iraq in France. URL: https://www.counterextremism.com/press/cep-policy-paper-prosecution-returnees-syria-and-iraq-france (access date: 25.05.2023).
- CEP Webinar: Back From Raqqa – The Prosecution Of Returnees In Germany And France. URL: https://www.counterextremism.com/press/cep-webinar-back-raqqa-prosecution-returnees-germany-and-france (access date: 25.05.2023).
- Shamima Begum. URL: https://www.counterextremism.com/extremists/shamima-begum (дата обращения: 18.03.2022).
- «Жена джихадиста» Шамима Бегум: где заканчиваются права террористов? URL: https://www.youtube.com/watch?v=eCpPak0lH24&ab_channel=BBCNews-Русскаяслужба (дата обращения: 18.03.2022).
- Shamima Begum’s is a story of trafficking, betrayal and now, it seems, a state cover-up. URL: https://www.theguardian.com/commentisfree/2022/sep/02/shamima-begum-trafficking-spy-home-office-citizenship (дата обращения: 15.10.2022).
[1] Запрещенная в Российской Федерации террористическая организация.
[2] Запрещенная в Российской Федерации террористическая организация.
[3] Запрещенная в Российской Федерации террористическая организация.